Новые БТР-4 и корпуса: не трещины, а "дефекты". Так ли?

Но это – лишь яркий мазок к общей картине.

Думаю, речь теперь не в том, чтобы найти способ всем объяснить, что трещины – это не трещины, а «допустимый технологический процесс». Хотя сейчас, как вижу, на это брошены все усилия и ХКБМ, и «Лозовой», и военной приемки.

Читайте також: Події довкола Дебальцевого скрізь призму часу – інтерв’ю з Олександром Сирським

В моем понимании, сейчас задача Минобороны, и «Укроборонпрома» - действительно избавиться от системных тромбов в производстве отечественной бронетехники, которые порождены всей нынешней спецификой взаимоотношений и принятия решений. В них скрыто не меньшее зло, чем в технологиях прошлого, по которым мы делаем БТРы.

О подходах, принципах и результатах

Начну издалека. Информационно-консалтинговая компания Defense Express в базовой своей сути уже восемнадцать (!) лет занимается одним и тем же. Мы пишем об оружии и военной технике, пытаемся разобраться, что хорошо и что плохо. За 18 лет эксперты Defense Express посетили зарубежных выставок и зарубежных предприятий ничуть не меньше, чем отдельные спецэкспортеры и, думаю, на несколько порядков больше, чем ряд должностных лиц, отвечающих за оружие в отечественных профильных структурах и министерствах. Мы прекрасно понимаем, в чем разница между, скажем так, «военным «Запорожцем» и «Мерседесом».

В работе на внешних рынках у специалистов компании Defense Express безоговорочная и безальтернативная стратегия – мы всеми способами и возможностями поддерживаем созданные в стране оружие и технику, говоря о сильных сторонах отечественных изделий. Потому что это наше. А желающих у конкурентов найти слабости наших образцов и без того хоть отбавляй. То, что мы делаем, профессионалы знают. Наш опыт мы делаем доступным – в виде аналитических документов, отчетов. Мы изначально делаем ставку и оперируем экспертностью.

А у себя дома мы хотим того, чтобы каждый образец оружия становился лучшим как можно быстрее. Это упирается в конструкцию, технологии, процедуры и конкретных людей. И их интересы, амбиции, профессионализм или профанство, способы достижения целей, популизм, принципиальность и бескорыстие или примитивную жадность, злобу и прочие человеческие составляющие. Медийность и публичность – вторая сторона нашей медали, когда экспертность, собственно, в таких раскладах не слышна или не нужна.

За шесть крайних лет тема бронетехники и брони регулярно вызывала скрежет разной степени во взаимоотношениях Defense Express с разными людьми, которые собственно, на какой-то период времени и становятся лицом и формируют философию действий министерств и концернов. Я «прошерстил» наши базы, и нашел десятки наших аналитических оценок, публикаций в нашем журнале, реальные предыстории и последствия которых были гораздо «веселее», чем просто написанные материалы. Практически со всеми руководителями «Укроборонпрома» у нас были этапы «скрежета по броне». С разной степенью последствий.

Мы занимались трещинами на той партии БТР-4, которые были поставлены в Ирак и возвращены заказчиком. В 2014 г. эти БТР ушли в Нацгвардию, и вместе с гвардейцами – после определенного периода анализа боевого применения машин - мы написали целый список для усовершенствования конструкции. После чего получили благодарность от «Укроборонпрома» за проделанную работу. Но в 2015 г. стали «врагами» «УОП» - так как провели анализ конструкционных проблем «Дозора», включая и трещины в корпусе. И сделали эту информацию публичной. Тогда я написал: «Ситуацію з прийняттям на озброєння «Дозорів» редакція журналу «Defense Express» зацікавлена надалі відслідковувати більш детально та уважно. У тому числі, шляхом офіційних запитів до всіх дійових осіб цього процесу. Бо у кожного – своя робота. Від зварювальника – до топ-менеджера концерну. Від представника військового відомства на оборонному заводі до міністра оборони. От чому б кожному свою роботу не робити якісно?»

После публикации меня обвинили в срыве контракта на поставку «Дозоров» в Алжир. Но я думаю, что в том первичном состоянии бронемашины, которая не подошла и нашей армии, от Алжира мы бы получали только рекламации.

В 2016-2019 гг., - наряду с аналитическими записками во властные кабинеты, с которых, как нам казалось, можно было повлиять на исправление ситуации, - мы сделали более десятка публикаций из-за срыва контрактов по выпуску БТР-3, БТР-4, доводке того же «Дозора» и производстве «Оплота», который то и дело поднимали на щит на каждый день Независимости. Мол, на следующий год будет в войсках.

Реакция на эти публикации тоже не была розовой. Но это – правила игры.

О чем это я? О том, что все восемнадцать лет мы работали так, как работали. Мы не меняли своих подходов. На внутреннем рынке – мы ж не PR-служба для Минобороны или «Укроборонпрома». Для этого есть специальные лица. Наша общая задача, где мы можем быть союзниками с предприятиями и «Укроборонпрома», частными компаниями и Минобороны – реальное изменение ситуации к лучшему. Так что публикация по корпусам БТР-4 - лишь очередная страница в условиях, когда разговорами тет-а-тет ситуация не меняется. И нужны более жесткие решения.

Общая канва проблем

Еще раз повторюсь – сегодня так получается, что весь потенциал страны по производству колёсных БТР/БМП - как для ВСУ, НГУ, так и для экспортных контрактов - зависит от Лозовского кузнечно-механического завода. ЛКМЗ - крупнейшее кузнечно-штамповочное предприятие Украины. Именно на ЛКМЗ производят новые корпуса для бронетранспортеров БТР-3 и БТР-4 по технологии, которая была отработана ещё во времёна Советского Союза. Она изначально предполагает огромное количество ручного труда, очень сильно завязана на опыт сварщиков и предполагает чрезмерно длинный технологический цикл.

С 2010 г., включая иракский контракт, на Лозовой было сделано не менее 250 корпусов БТР-4. Примерно столько же и «троек». Кроме корпусов, на ЛКМЗ также производятся ключевые узлы и агрегаты и для ходовой части бронетранспортёров. Преимущественно все корпуса бронетранспортёров БТР-4 первых партий были выполнены из отечественной стали марки «71».

С началом войны с Россией в 2014 г. бронетранспортёры БТР-4 стали поставляться для нужд Национальной гвардии и Министерства обороны Украины. Они были из тех, которые вернул нам Ирак. При этом в процессе эксплуатации БТР-4 выпуска 2010 года как минимум на 30 корпусах (практически на каждом третьем) – были выявлены многочисленные трещины. Они также появлялись и в процессе эксплуатации в ВСУ и НГУ. Так, в 2018 году было более 10 рекламаций на новые трещины в корпусах БТР, которые ХКБМ получило от подразделений Министерства обороны Украины. Точные данные я приводил в предыдущем материале.

Причины в основном объяснялись несоблюдением технологических процессов производства корпусов.

В конце 2016 г. был подписан государственный контракт между Минобороны и ХКБМ на поставку новых 45 БТР-4 для ВСУ под госгарантии. В течение 2017 г. ХКБМ и Минобороны согласовывали цену на продукт. Год практически пропал. Заказа по линии ХКБМ для Лозовой не было. Часть персонала сварщиков с Лозовой уехала в Польшу на заработки. Темпы производства корпусов с обещанных 20 штук месяц упали до 1,5 корпусов. Но при этом для своих ключевых заказчиков - для КБРЗ и ХКБМ - Лозовая подняла стоимость изготовления корпуса на 56 процентов, а узлов и агрегатов ходовой - на 30 процентов. После чего заводы-производители начали готовиться к процедуре пересмотра цены с заказчиком с Минобороны. Взаимопонимания не было. Никто не хотел рисковать и пересматривать цену по контракту по госгарантии, по которым выполнялся контракт на БТР-4.

С третьего квартала 2018 г. ситуация с корпусным производством стала головной болью для руководства «Укроборонпрома» и ответственных секторов в СНБОУ. Было проведено как минимум четыре заседания комиссий и подкомиссий на уровне СНБОУ и Минэкономразвития. Среди прочего, для расширения узкого горла – корпусного производства – «Укроборонпром» принял решение развернуть самостоятельное производство корпусов БТР на своих мощностях, чтобы не зависеть от услуг Лозовой. Как резерв, “Укроборонпром” также взялся за производство корпусов из зарубежной брони, под это были созданы новые мощности на Житомирском заводе, на ХКБМ и на Заводе им. Малышева (хотя ХКБМ также уже имеет цикл и для производства корпусов и из 71-й брони). Корпусное производство для БТР-3 было развёрнуто на Киевском бронетанковом заводе,

В сентябре, октябре и ноябре 2018 г. происходил процесс, когда первые корпуса, произведенные на новых мощностях заводов и сами производства должны были сертифицированы военной приемкой. Также производство корпусов для БТР-4 осваивал и Житомирский бронетанковый завод.

ХКБМ им. Морозова, которое отвечает за конструкторскую документацию, для изготовления корпусов БТР-4 и БТР-3 допустило 4 вида брони. Это украинская броня марки «71» и ее «аналоги». Таких аналогов прописано три – польская, бельгийская и финская MiiLux Protection 500. ХКБМ в качестве эксперимента было выпущено несколько корпусов БТР из импортной стали. Около десятка корпусов из бронестали MiiLux Protection были изготовлены Лозовским кузнечно-механическим заводом. И примерно столько же корпусов из бельгийской стали HB 500 MOD. В соответствии с совместным решением с Минобороны на семи корпусах БТР из бельгийской HB 500 MOD проводилась подконтрольная эксплуатация. В течение подконтрольной эксплуатации трещин на корпусах не было выявлено.

В течение 2019 г. Минобороны и «Укроборонпром» пассивно пытались найти выход из ситуации, когда ДОЗ по выполнению БТР-4 в очередной раз «горел синим пламенем». В конце мая 2019 г. ситуация во взаимоотношениях дошла до полного тупика. «Укроборонпром» заявил, что «на ДП "Житомирський бронетанковий завод" призупинено роботу цеху з виробництва корпусів БТР-4. Це вимушене рішення прийнято керівництвом підприємства через відмову військової прийомки Міністерства оборони України допустити до експлуатації у військах БТР-4, корпуси яких виготовлені з бронесталі виробництва країн ЄС та НАТО. Ситуація виглядає абсурдною, адже бронесталі, з яких виробляються бойові машини у США, Німеччині, Франції, Великобританії, Нідерландах, Бельгії, Польщі та інших країнах світу, визнано непридатними для української бронетехніки».

По итогу война 85-й военной приемки против всех образцов импортной брони в 2019 г. по факту завершилась победой отечественной брони «71». Или точнее, технологического цикла с производством корпусов только на Лозовой. Со всеми вытекающими последствиями, что были изложены в начале этого раздела. И с промежуточным итогом – в виде поставки первых новых корпусов БТР-4. Далее вы знаете.

Первые корпуса были поставлены с дефектами. При этом на броне возле номеров корпусов стоит звездочка, что должно свидетельствовать, что к качеству изготовления этих корпусов претензий на ЛКМЗ у 85-й военной приемки нет.

Промежуточные итоги

Реакция «Укроборонпрома» и Минобороны на ситуацию с новыми корпусами была действительно оперативной. Заявления в свой адрес о манипуляции опускаю, так как это скорее реактивное контрдействие. Хотя в телефонных разговорах за эти несколько дней выслушал разное. Но позитивно то, что без явных угроз. Или это я оптимистично смотрю на мир?

Теперь по сути. Минобороны и «УОП» проводят оперативную проверку. Пока снят начальник безопасности ХКБМ. Но это тоже – из зоны реактивного. Что же до более серьезных результатов, то подытожу следующее:

1. Анализ новых корпусов повторно проводили представители той же 85-й приемки, которые ранее своим клеймом уже подтвердили требуемое качество поставленной продукции. В присутствии представителей ХКБМ, с новым руководства которого у 85-й приемки вполне дружеские отношения. По итогу оперативной проверки заявлено, что «під час виконання заходів вхідного контролю фахівцями 85 військового представництва Міністерства оборони України на корпусах бронетранспортерів БТР-4Е виробництва товариства з обмеженою відповідальністю “Лозівський ковальсько-механічний завод” були виявлені пошкодження “зміцнюючої наплавки” на зварних з’єднаннях бортів.»
2. Была проверена и партия из 12 БТР-4, которые были поставлены в войска в конце 2019 г. По сообщению представителей «Укроборонпрома» «спільна комісія у складі конструкторів ХКБМ, представників Міністерства оборони та Військового представництва МОУ завершили перевірку усіх БТР-4Е, які буди передані «Укроборонпрмом» в кінці минулого року і знаходяться у розпорядженні військової частини. За результатами перевірки жодних дефектів не було знайдено. Уся поставлена техніка повністю відповідає технічній документації».

Но есть и другая реальность. Что на пяти поставленных БТРах выявлены те же дефекты, что и на новых корпусах.

1. Не исключаю, что теперь и ХКБМ, ЛКМЗ и военная приемка будут утверждать, что в ситуации с корпусами:

Вариант А). Речь идет не о трещинах, а лишь о техническом дефекте. И что такой дефект – норма жизни при производстве БТР. Так было и так будет.

Варина Б). Он более крутой. Что поставленные корпуса соответствуют «техническим условиям на изделие». Такое пояснение должно обезопасить всех. Но не будет ли это являться признаком сговора? Вероятно, для независимой оценки было бы рационально привлечь специалистов военной приемки со Львова, которые знакомы со спецификой производства бронетехники. И Института сварки им. Патона. Как будет на самом деле – посмотрим.

1. Так же пока без ответов остаются вопросы:

- о сохранении монопольного положения ЛКМЗ на отечественном рынке бронетехники по сборке корпусов;

- об обоснованности решения о фактическом дотировании этого частного предприятия в ущерб государственному – без взаимных обязательств и ответственности со стороны руководства ЛКМЗ;

- об отсутствии долгосрочной стратеги для стабилизации ситуации на самом ХКБМ. Вся ставка сейчас сделана лишь на решение задач выполнения госконтракта. Но, если не ошибаюсь, фонд заработной платы на КБ – 14 млн. грн. в месяц. После волевого понижения рентабельности производства БТР для КБ, чтобы заработать себе на зарплату, ХКБМ должно сдавать заказчику не менее 5 БТР в месяц. Боюсь, что с сохранением существующих правил игры, качества продукции от ЛЗКМ и при отсутствии альтернативных вариантов выполнения ДОЗа предприятие рискует свалиться в долговую яму.

Пока так. Без лишних эмоций.

Читайте також: Сили спеціальних операцій: провідна сила війн майбутнього